Стиль НЮ в картинах, покажите эту прекрасную живопись? Пластов после бани


БАНЯ В ЖИВОПИСИ - pravdoiskatel77

Фирс Журавлев Девичник в бане 1885 г.

З.И. Летунов Русские бани.

Баллада о бане

Благодать или благословениеНиспошли на подручных твоих -Дай нам, Бог, совершить омовение,Окунаясь в святая святых!

Исцеленьем от язв и уродстваБудет душ из живительных вод, -Это - словно возврат первородства,Или нет - осушенье болот.

Все порок, грехи и печали,Равнодушье, согласье и спор -Пар, который вот только наддали,Вышибает, как пули, из пор.

Все, что мучит тебя, - испаритсяИ поднимется вверх, к небесам, -Ты ж, очистившись, должен спуститься -Пар с грехами расправится сам.

Не стремись прежде времени к душу,Не равняй с очищеньем мытье, -Нужно выпороть веником душу,Нужно выпарить смрад из нее.

Здесь нет голых - стесняться не надо,Что кривая рука да нога.Здесь - подобие райского сада, -Пропуск тем, кто раздет донага.

И в предбаннике сбросивши вещи,Всю одетость свою позабудь -Одинаково веничек хлещет,Так что зря не вытягивай грудь!

Все равны здесь единым богатством,Все легко переносят жару, -Здесь свободу и равенство с братствомОщущаешь в кромешном пару.

Загоняй поколенья в парнуюИ крещенье принять убеди, -Лей на нас свою воду святую -И от варварства освободи!

Владимир Высоцкий1971 г.

Плотников В.А. В бане 1898 г.

Казимир Малевич В бане 1910-11 гг.

Зинаида Серебрякова Баня 1913 г.

Зинаида Серебрякова Баня. 1926 г.

Зинаида Серебрякова Баня. 1913 г.

Зинаида Серебрякова Русская баня. 1913 г.

Банька по-белому

Протопи ты мне баньку, хозяюшка,Раскалю я себя, распалю,На полоке, у самого краюшка,Я сомненья в себе истреблю.

Разомлею я до неприличности,Ковш холодной - и все позади, -И наколка времен культа личностиЗасинеет на левой груди.

Протопи ты мне баньку по-белому, -Я от белого свету отвык, -Угорю я - и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.

Сколько веры и лесу повалено,Сколь изведано горя и трасс!А на левой груди - профиль Сталина,А на правой - Маринка анфас.

Эх, за веру мою беззаветнуюСколько лет отдыхал я в раю!Променял я на жизнь беспросветнуюНесусветную глупость мою.

Протопи ты мне баньку по-белому, -Я от белого свету отвык, -Угорю я - и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.

Вспоминаю, как утречком раненькоБрату крикнуть успел: "Пособи!" -И меня два красивых охранникаПовезли из Сибири в Сибирь.

А потом на карьере ли, в топи ли,Наглотавшись слезы и сырца,Ближе к сердцу кололи мы профили,Чтоб он слышал как рвутся сердца.

Протопи ты мне баньку по-белому, -Я от белого свету отвык, -Угорю я - и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык.

Ох, знобит от рассказа дотошного!Пар мне мысли прогнал от ума.Из тумана холодного прошлогоОкунаюсь в горячий туман.

Застучали мне мысли под темечком:Получилось - я зря им клеймен, -И хлещу я березовым веничкомПо наследию мрачных времен.

Протопи ты мне баньку по-белому, -Чтоб я к белому свету привык, -Угорю я - и мне, угорелому,Ковш холодной развяжет язык.Протопи!... Не топи!.. Протопи!..

Владимир Высоцкий1968 г.

Anders Zorn Girls from Dalarna in the sauna 1906 г.

Anders Zorn Potatiskitteln 1915 г.

Борис Кустодиев Русская Венера 1921 г.

В. Тихов В бане 1910 г.

Александр Самохвалов После бани. 1927 г.

Банька по-черному

Копи! Ладно, мысли свои вздорные копи!Топи! Ладно, баню мне по-черному топи!Вопи! Все равно меня утопишь, но - вопи!..Топи! Только баню мне как хочешь натопи.

Ох, сегодня я отмоюсь, эх, освоюсь!Но сомневаюсь, что отмоюсь!

Не спи! Где рубаху мне по пояс добыла?!Топи! Ох, сегодня я отмоюсь добела!Кропи! В бане стены закопченные кропи!Топи! Слышишь, баню мне по-черному топи!

Кричи! Загнан в угол зельем, словно гончей - лось.Молчи! У меня уже похмелье кончилось.Терпи! Ты ж сама по дури продала меня!Топи! Чтоб я чист был, как щенок, к исходу дня!

Купи! Хоть кого-то из охранников купи!Топи! Слышишь, баню ты мне раненько топи!Вопи! Все равно меня утопишь, но - вопи!..Топи! Эту баню мне как хочешь, но - топи!

Ох, сегодня я отмоюсь, эх, освоюсь!Но сомневаюсь, что отмоюсь!

Владимир Высоцкий1971 г.

Николай Фешин В бане 1923 г.

Tamara De Lempicka Women at the Bath 1929 г.

Александр Герасимов Баня 1938 г.

А.Герасимов Русская баня.

А.Герасимов Русская баня 1939 г.

***(из неоконченного)

Прошу прощения заране,Что все, рассказанное мной,Случилось не на поле брани,А вовсе даже просто - в бане,При переходе из парной.

Неясно, глухо в гулкой банеПрошла молва - и в той молвеЗвучала фраза ярче брани,Что фигу я держу в карманеИ даже две, и даже две............

От нетерпенья подвываяСжимая веники в руках,Чиста, отмыта, как из раяКо мне толпа валила злаяНа всех парах, на всех парах.............

О вы, солидные мужчины,Тазами бить запрещено!Но обнаженностью единыВельможи и простолюдины -Все заодно, все заодно.

Тазами груди прикрывая, -На, мол, попробуй, намочи! -Ну впрямь архангелы из рая,И веники в руках сжимая,Держали грозно, как мечи!

Рванулся к выходу - он слева -Но ветеран НКВД(Эх, был бы рядом друг мой Сева!)Встал за спиной моей. От гневаДрожали капли в бороде.

С тех пор, обычно по субботам,Я долго мокну под дождем(Хожу я в баню черным ходом):Пускай домоется, чего там -Мы подождем, мы подождем!

Владимир Высоцкийконец 1972 г.

Аркадий Пластов Весна (В бане). 1954 г.

Алексей и Сергей Ткачевы Банный день.

Алексей и Сергей Ткачевы Семейная баня. 1982-83 гг.

pravdoiskatel77.livejournal.com

Стиль НЮ в картинах, покажите эту прекрасную живопись?

Зинаида Евгеньевна Серебрякова одна из первых русских женщин, вошедших в историю живописи. Живописными средствами художница представляла образ чистого женского тела. У ее моделей не было спортивного телосложения, в них нет жесткости, резкости, а лишь плавное созвучие с окружающей средой.

«Баня», 1913

В «Бане» Серебрякова изобразила обнаженных женщин без прикрас, черты идеализации появились в ее творчестве позже.

Кустодиев Борис Михайлович «Русская Венера» 1925-1926

Живописная пластика, акцент на артистизме модели и яркая характеристика внешности — вот основные черты творчества Бориса Кустодиева. «Русская Венера» изображает пышнотелую бабу в бане, но в отличие от богини, обнаженную девушку окружает не морская пена, а клубы пара русской бани. Радужные пузыри на деревянной лавке подтверждают, что перед нами именно Венера. Богиня ведь родилась из пены Средиземного моря! А здесь, в России, — из пены банной...

Игорь Эммануилович Грабарь «Флора», 1934

Грабарь один из самых известных художников в истории русской культуры XX века. Одной из самых известных его работ является портрет «Флоры».

Аркадий Пластов "После бани"

Аркадий Пластов — «певец советского крестьянства».

И, куда же, без ню любимого Николая Фешина!)Фешин Николай Иванович. «Обнаженная в ванной» До 1923

qna.center

Художник А.А. Пластов — Социальная сеть Пенсионеров

Штрихи к личности Пластова. Михаил Ромм вспоминает: ------------------- А в первый день, если я не ошибаюсь, было еще выступление Пластова, очень забавное. Вышел такой человечек с проборчиком, скромненький, не молодой и не старый, глуховатый, или притворявшийся глуховатым, с простонародным говорком таким, и начал, беспрерывно кланяясь, благодаря партию и правительство и лично Никиту Сергеевича Хрущева, рассказывать самые удивительные истории.

Начал он так:

– Вы знаете, Никита Сергеевич, вот после того заседания на Ленинских горах я, воодушевленный, восхищенный, старался запомнить всё. Ведь это ж историческое событие. И вот записал себе заметки и поехал к себе, где я живу (я живу далеко, в глубинке, там у нас совхоз, колхоз когда-то был), еду и в поезде всё повторяю, чтобы не забыть, и ваши слова и слова товарища Ильичева, и что говорилось, и как говорилось. Приезжаю, ну, меня на станции на санях встречает Семен, он старик уже теперь, окладистый. Когда-то я его пастушонком написал. Приятель мой. Сел я и всё жду, что он заговорит со мной об этом великом событии на Ленинских горах. А он всё не заговаривает, не заговаривает. Так, говорит, кто болен, кто здоров, кто умер, кто жив, – как, что.

Я ему говорю: «Что ж ты меня не спрашиваешь про событие-то?» – «Какое событие?» – «Ну, на Ленинских-то горах совещание интеллигенции с правительством, художников». Он говорит: «А что, тебе влетело, что ли?» Я говорю: «Да нет, я, наоборот, на коне, другим влетело – абстракционистам, они оторвались от народа». Он говорит: «Как – оторвались от народа? Они что, из иностранцев или графов?» – «Да нет, свои, но оторвались, говорю. Да вы что, газеты-то читаете?» А он мне: «Которые читаем, которые так раскуриваем».

Приехал я к себе, ну никто ничего не знает, Никита Сергеевич. Там не только что абстракционизм или там сюрреализм, там и что такое реализм-то никто не понимает. Учительша ко мне пришла, просит: «Дайте мне хоть Репина какую репродукцию показать ребятам. Я ж не знаю, чего объяснять-то».

Ну, собрались мужики, я им говорю, они говорят: «Ты поговори с таким-то, с Удиновым, он на почте работает, он всё читает, всё знает, мы в этом деле не понимаем». И спрашивают меня: «А что этим художникам, платят?» Я говорю: «Платят». «И хорошо платят?» – «Да платят». Они говорят: «Это чудно, мы вот уж который месяц только галочки ставим, зарплату не получаем, а тут, оторвавшись от народа, а платят!»

И вот в этом роде он всё говорил. Его Хрущев пытался прерывать, вставлять замечания, он повернется: «Ась? Да-да, вот я и говорю!»

Вот, например, такой эпизод:

– Приказали мне доярку такую-то написать. Я посмотрел на нее и в фас, и в профиль. Ну, ничего нет в ней ни героического, ни романтического, ни реалистического, – ну как ее писать?

Хрущев его прерывает:

– Я б ее так на вашем месте написал, чтобы эта самая доярка была бы и героической, и романтической, – вот что такое искусство.

Пластов приставляет руку к уху:

– Ась? Ну, вот-вот, я и говорю, Никита Сергеевич, ничего в ней нет ни героического, ни романтического, писать-то и невозможно.

Хрущев опять:

– Да я говорю – ее так можно написать...

Пластов:

– Вот я и говорю: нет в ней ничего, Никита Сергеич. А вот, помню, писал я соседку – коз она у меня пасла, Дарья ее звали, во время войны еще было, – поразило меня трагическое выражение лица. Пишу день, пишу два, пишу три, но времени-то мало – днем пасет коз, пригонит, уж скоро темнеет. Затянулся немножко портрет. Вот однажды она меня и спрашивает: «Скажи, долго ты еще портрет-то будешь делать?» Я ей говорю: «Да дня четыре». Она говорит: «Как бы мне не помереть к воскресенью». Да и померла.

Из зала ему:

– От чего?

Он говорит:

– От голода.

И такую он стал картину деревни рисовать, всё поддакивая Хрущеву и говоря: «Спасибо вам, Никита Сергеич», – клуба нет, спирт гонят цистернами, все безграмотные, в искусстве никто ничего не понимает. Это всё на совещании никому не нужно. Такую картину постепенно он обрисовал, что жутко стало... Жутко стало. И по сравнению с этим рассказом и «Вологодская свадьба», и «Матренин двор» просто показались какой-то идиллией, что ли. Вот так.

Рассказывает он, как иллюстрировал Успенского. Пришел на сенокос мужиков зарисовывать, эскизы делать косцов. Ну вот, делает он наброски все эти, потом в полдень они собрались, смотрят рисунки, говорят ему: «Скажи-ка, тебе сколько за это платят?»

– Мне неловко им сказать, это ж сталинское время. Конечно, время было тяжелое, но скажу прямо: платили хорошо. Не скрою, Никита Сергеевич, трудное было, но платили, уж платили! (Платили, между нами говоря, много.)

Вот один и спрашивает: «Ну, по пятерке-то платят?» Другой говорит: «Ну да, станет он за пятерку чикаться, небось десятку!» А мне платили пятьсот за штуку. Я говорю: «Поднимай выше!» – «Неужто четвертной?» Мне совестно стало, я говорю: «Четвертной». – «Ну, смотри-ка, молодец! Нам сколько нужно намахаться, чтобы четвертной-то выработать! Пожалуй, месяца два махать».

Вот так он всё продолжал, говорил, говорил, а закончил он так:

– Надо, братцы, бросать Москву, надо ехать на периферию всем художникам, на глубинку. Там, конечно, комфорта нету, ванной нету, душа нету, но жить можно. – И заканчивает: – В Москве правды нет! – И обводит так рукой.

А говорит-то он на фоне Президиума ЦК! «В Москве правды нет!» И хоть и смеялись во время его выступления, – когда он кончил, как-то стало страшновато.

pensionerka.com

Аркадий Александрович Пластов (1893 - 1972) » Перуница

Аркадий Александрович Пластов (19(31).1.1893, с. Прислониха, ныне Ульяновской области,- 12.5.1972, там же) Советский живописец, народный художник СССР (1962), действительный член АХ СССР (1947). Окончив духовное училище и семинарию, учился в московском Строгановском центральном художественно-промышленном училище (1912-1914) и на скульптурном отделении Московского училища живописи, ваяния и зодчества (1914-17) у С. М. Волнухина (посещал также занятия А. Е. Архипова, А. М. Корина, А. С. Степанова). Жил в родном селе.

В 1920-х - начале 1930-х гг. работал главным образом над политическими плакатами и иллюстрациями к произведениям русских писателей. С 1935 Пластов писал преимущественно жанровые картины (а также портреты), проникнутые глубоким знанием и поэтическим восприятием природы, жизни русской современной деревни и её людей. С большой проникновенностью Пластов прославлял благородный труд и духовную красоту советского крестьянина. Сформировавшись как художник под влиянием передвижников и мастеров Союза русских художников, Пластов в своём творчестве продолжал и развивал традиции русской пленэрно-жанровой живописи конца 19 - начала 20 вв. Его работам свойственна непринуждённая простота композиции с расположением крупных фигур обычно на первом плане и мажорная яркость тёплых красок.

"В январе 1931 года в нашем селе организуется колхоз. В его организации я принимал горячее участие.В том же году в один июльский день случился у нас пожар.С час резвилось красивое всепожирающее пламя, и полсела ушло дымом в знойное июльское небо.У меня сгорел дом и все вообще имущество. Все, что до сего времени я написал, нарисовал, - все пропало в пламени, стало пеплом, - горько вздохнул Пластов.С этого времени я перестал принимать участие в полевых работах. У меня остались один огород и корова.Надо было восстанавливать погибшее, и в темпах чрезвычайных. Это было время, когда я медленно подходил к тому, как сделаться наконец художником".

Аркадию Александровичу Пластову в ту пору было около сорока лет. Иной, может быть, заколебался, свернул с намеченного в юности пути ,,создать эпопею из крестьянского житья-бытья", разменял бы свой талант на мелочи.Но не таков был Пластов.

И с новой силой он собирает этюды, материалы к будущим картинам. Все впрок... для будущих полотен.Художник выступает с первыми своими картинами "Колхозный праздник" , "Стадо" и "Купание коней". В этих полотнах он заявил о себе как выдающийся колорист.

И опять перед Аркадием Александровичем Пластовым встает дилемма: либо продолжать скрупулезную, внешне малоприметную, но многотрудную работу по собиранию этюдов, эскизов к задуманной эпопее, приносящую пока не столько лавры, сколь хлопоты, либо соскользнуть на путь писания модных в то время помпезных композиций.Пластов избирает первый путь. Он остается верен себе.Дни, месяцы, годы проходят в труде, исканиях.Его главная тема — Человек и Родина — не находит еще своего полного пластического выражения.Грянул гром Великой Отечественной.И гражданская лира Пластова зазвучала в полную силу.

Осень. Косогор. Юные тонкие березки в золотом уборе. Глубокий покой погожего осеннего дня. Не шелохнется ни одна былинка.Резкий вой собаки прорезал тишину. Потерянно бродят овцы Что это?Припал щекой к сухой колкой траве пастушок. Упал неловко. Рука вывернута. Кнут и шапка отлетели далеко. Алая кровь на русых вихрах. Крепко прижался к родной земле. Не встать емуДалеко, далеко в ясном небе над изумрудными зеленями фашистский самолет. Миг назад свинцовый ливень остановил жизнь.Воет пес, задрав мохнатую морду к небу. Жалобно мычат коровы, блеют овцы.Вдали затихает ноющий зловещий звук. Шелестят березы.

«Отец горько переживал войну, — рассказывал мне Николай Аркадьевич, сын художника. — В его душе кипел справедливый святой гнев.

И эти его чувства вылились в картине „Фашист пролетел".Однажды отец писал осенний этюд. И этот мотив настолько растрогал его, что я увидел слезы на его глазах.Когда вернулись с этюда домой, отец вмиг набросал эскиз будущей картины.Начался мучительный сбор материала. Сельские мальчишки помогали ему. Но никак никому не удавалось упасть в траву, как хотелось отцу.Наконец один малыш, споткнувшись, как-то неловко растянулся на сухой траве.- Стой, стой! - вскричал отец.Через семь дней картина была написана.В ее основу лег тот первый, глубоко тронувший отца осенний этюд.Семь дней. Вот срок создания шедевра.Сколько раз история искусств дает нам уроки победы воли духа, любви к Родине, которые ведут художника к сверкающим вершинам искусства...

Много, много неповторимого рассказал молодой Пластов, сам интересный художник.Отец и сын.Бесценны письма Аркадия Александровича к Николаю.Вот всего два из этого наследия:"С большим вниманием и удовольствием прочитал твои письма. Знай, милый сынка, что радостью бьется мое сердце и гордостью, когда я читаю о том, что ты пишешь и рисуешь и не кичишься достигнутым, а относишься вдумчиво и критически. Это очень верно, это так и нужно - вот этот здравый взгляд на вещи, на себя, на свои поступки, на движенье своих мыслей. своего сердца.Через это достигается то беспокойство духа, плодотворное и творческое, без которого немыслимо никакое движение вперед. Всегда держись этой троицы: веры, что делаешь то, что нужно, надежды, что у тебя хватит силы на это, и любви к этому делу.Конечно, насильно не следует приневоливать себя ни к чему, но дисциплина духа должна быть всегда на высоте. Ведь бывают моменты, особенно у таких молодых, как ты, когда беспечная мысль, что все успеется, завладевает человеком так сильно, что начинается беспорядочный разброс сил и туда и сюда, и вообще впустую.Вот тут-то и должна быть стержнем поведения мысль, что работать надо систематически, никогда не отступая от планомерного упражнения в любимом деле.Ведь никогда не придет в голову в какой-то момент взять да и бросить дышать, например. Впереди времени, мол, много, еще надышусь.Так и эта работа.Она должна быть ритмична и неустанна, как биение нашего сердца. Иногда послабже, иногда поинтенсивнее, но безостановочна, неусыпна - и тогда какая будет радость пожинать плоды умных и прекрасных трудов своих".

Жатва. 1945 г.Государственная Третьяковская галереяДумается, что эти мудрые слова обращены не только к одному Николаю. В них великое правило, если говорить прозой, мера, норма бытия для каждого истинного художникаТруд, труд и еще раз труд!Не менее весомо второе письмо, датированное маем 1947 года: "Ты вот пишешь несколько раздраженно о тех, кто не понимает лирики Чехова или Левитана и т.п.Плюнь на это.Наши ворота, корова, собака и т.д. ведь тоже ничего в этом не смыслят, и стоит ли на них за это рычать.Не стоит игра свеч, тем более что вряд ли все перечисленные тобой субъекты персонально в этом виноваты, ты думаешь, что, пофыркивая на них, ты им или себе что-нибудь докажешь.Нет.Так сложилась у них судьба.Алмаз, блистая бриллиантом в перстне, вряд ли имеет право поплевывать на алмаз, находящийся где-нибудь в глубине земли. Чем тот виноват, что его не вытащили на свет божий, не гранили, не вставили в кольцо?Обстановка, жизненные условия — страшная вещь, сынок, и поэтому надо в жизни больше думать о том, как бы оправдать затраченные на нас силу и средства, любовь и внимание, непрестанно ускоряя свой шаг навстречу открывшейся твоему взору правде.Людей этих, обездоленных и окорначенных жизнью, надо жалеть и помогать по силе возможности чего-нибудь понять из того, что еле-еле им брезжит.

Конечно, все это правда, что воображение и разумение их кургузора и часто смешно и нелепо, но, милый мой сынка, когда ты будешь много старше и опытнее в жизни, ты с горечью увидишь, что даже с большими данными познать истину и видеть красоту нелегко, не так-то много мы можем сделать для славы нашего искусства и знания.Конечно, это очень хорошо, что тебе более понятна мати-пустыня, с которой ты ведешь наедине задушевные беседы. В этом счастье на всю жизнь.

Но в то же время не замыкайся с молодых лет в позе а ля Печорин или Базаров.Нет ничего легче очерстветь сердцем, залезть в жесткую броню аристократического отщепенства и навеки потерять через это ту тончайшую отзывчивость сердца к малым людям, которая, как воздух, необходима истинному художнику и без которой человек просто невыносим".

„Познать истину и видеть красоту нелегко", - пишет Пластов сыну. И вот к тем людям, которые хотят понять лирику Чехова или Левитана, обращены глубоко философские полотна-метафоры художника, дающие обильную пищу уму и сердцу зрителя.

Шумит ветер в густом ивняке. Гонит в высоком небе рваные облака. Рвет косынку, распушил тяжелые косы, шуршит в складках светлого ситцевого платья девушки, пришедшей по воду. Гонит рябь по темной воде.Серебряной звонкой струйкой бежит студеная влага в подставленное ведро. Солнечные зайчики, продравшись сквозь заросли ивняка, сверкнули в устье желоба, рассыпались битыми алмазами в ведре и озарили стройную фигуру девушки.Свежесть.Чистота.Победоносная босоногая юность властно чарует нас в этом холсте. Мы невольно вспоминаем далекие страницы своей собственной жизни, и что-то светлое, радостное вопреки нашей воле посещает нашу душу.Такова магия пластовской живописи.

С размаху, словно подкошенный, упал в густую траву парень. Устал. Только минуту назад, как безумный, он мчался наперегонки с веселым псом.

Жарко. Юноша сдернул рубаху, раскинулся, подмяв луговые цветы. Прикрыв рукой глаза, он глядит, как высоко в небе вьется вольная птица.

Зеленой стеной стоят рядом молодые хлеба. Летний легкий ветерок шевелит колосья, клонит их долу. Поет жаворонок.Лето. Счастливая пора. Беззаботная юность. Пора созревания, надежд и мечты. В этом холсте с какой-то тоскливой пронзительностью чувствуешь невозвратность, бесценную мимолетность этой поры.

Как в утренней капле росы, отражается весь радужный мир пронизанный пением рожка, птичьим гомоном, мычанием коров, криком петуха, стрекотом далеко идущего трактора и голосом ветра, разгоняющего румяные облака на алеющем небосводе, так и в этой картине собрана вся радость нашей земли. Июнь.

Сенокос. Мы словно слышим, как звучит каждый цветок из этого тысячецветного букета и как звенят нежными аккордами сиреневые, голубые, лазоревые, бирюзовые, желтые, шафранные, пунцово-багряные, пурпурные и золотые колеры.Мощно звучат трубы вознесенных ввысь белоствольных берез, и, как аккомпанемент этой полифонии июня, рассыпаются серебряной трелью колеблемые летним ветерком миллионы листьев.

И как порою в симфонии после напряженного крещендо, когда каждый инструмент оркестра, вложив всю силу, сочность и своеобычие своего голоса в общий поток звуков, отдыхает в мерном, ласковом адажио, так и в полотне "Сенокос" мудрый художник, рассыпав перед зрителем драгоценную мозаику цветоносного июньского травостоя, дает отдохнуть глазу, раскинунв перед ним волшебный ковер озаренной солнцем поляны...

И опять, как в музыке симфонии, подчиненной незримому закону контрапункта, где одни ритмы сменяют другие, так и в холсте мы видим соразмерное чередование темных перелесков, изумрудных лугов, синеющей вдали дубравы.И наконец как финал в этом ликующем гимне радости, как заключительный аккорд, как самая торжественная нота в этом созвучии - над всем этим великолепием раскинулось высокое небо.Наступила на миг тишина, и мы услышали кукушку и гудение мохнатого шмеля, трудолюбивую песню пчелы и мерное стальное звучание косы.

"Сенокос" - симфоническая поэма, гимн родной земле, победоносному народу, выстоявшему и победившему в жестокой, кровавой войне.Волшебство этой картины Пластова - в высокой метафоричности языка живописца. Ведь насколько монументален, возвышен должен быть пластический словарь произведения, чтобы взяв, казалось, самый древний сюжет из сельской жизни -сенокос, дать почувствовать зрителю грандиозность этой мирной панорамы, величие этой звучащей тишины. Ведь за всей этой бурлящей радостью жизни зритель тех дней невольно представлял себе всю бездну страдания и смертей, которую принял народ в недавние страшные годы.Напомним дату создания полотна - 1945 год.Точнее, лето 1945 года, и тогда еще яснее и точнее перед нами встанут весь масштаб гражданственности этого пластовского шедевра, вся звонкая правда этого удивительного полотна.

Философия холста становится для нас еще более разящей и убедительной, когда мы узнаем, что люди, изображенные на картине "Сенокос", не просто натурщики, изображающие косцов, а близкие, родные, товарищи Пластова, его односельчане.Этот холст - соединение самого широкого обобщения и монументальности, подлинности изображения.Ведь юноша на переднем плане - сын художника Николай, женщина в белом платке похожа на супругу Наталью Алексеевну, а два пожилых косаря — земляки Аркадия Александровича - Федор Сергеевич Тоньшин и Петр Григорьевич Черняев.В этой доскональности, подлинности весь пафос самой творческой судьбы Пластова.Ведь с самых первых шагов живописец ни разу не изменил своего, однажды заведенного святого порядка: каждый год писать с натуры жизнь родной Прислонихи, ее людей, их радости и заботы.

И если хоть на миг представить себе собранными в одном месте, пусть это будет музей или выставка, весь тысячелистный альбом рисунков, всю необъятную массу холстов, то перед нами предстанет неоценимая панорама жизни одного села, возведенная до звучания летописи, страны.

Сыплет редкий мягкий снежок. Мартовский, последний. Сквозь прозрачную вуаль серого дня перед нашим взором предбанник курной деревенской бани.Молодая женщина любовно одевает дочку, курносую, обаятельную малышку, трогательно прикусившую нижнюю губку.Рыжая челка торчит из-под теплого платка.Мать торопится. Шуршит под ногами золотая солома. Звонко падает тяжелая капель.Зябко.В этом холсте, как никогда, перед нами предстает во всем блеске мастерство Пластова.

Недаром зрители Третьяковки называют эту картину "Северной Венерой", с таким виртуозным мастерством написано это полотно. В свое время этот холст прозвучал как вызов отвыкшей от картин с обнаженной натурой публике...И опытные перестраховщики назвали его компромиссно "Весна. Старая деревня".Николай Аркадьевич рассказывал, как негодовал отец и как однажды, придя в Третьяковскую галерею, он в сердцах оторвал с этикетки слова "Старая деревня" и оставил слово "Весна".

Может быть, сегодня все это кажется почти юмористическим рассказом, но тогда Пластову было не до шуток. Вот письмо искусствоведу С, в котором автор пытается объяснить некоторые задачи искусства, не всем понятные:«Что Вам сказать насчет того, почему я дал назвиние "Весна" одной моей работе? Если брать вопросы зрителей так ну их с их вопросами, Мне на эти вопросы трудно ответить...

Вот как Вы им отвечали, мне было бы интересно узнать. Но если Вы сами хотите задать мне такой вопрос, то это уже много хуже и печальнее, ибо сие значит, что даже наиболее чуткие сердца замкнулись для самых обыкновенных голосов искусства и надо забывать евангельский наказ: "Толцыте и отверзется вам". Если искусство во многом, так сказать, иносказанье, немая и самая красноречивая речь, то, видимо, надо этому самому зрителю какие-то особенные уши, чтобы услышать сокровенный, страстный шепот души художника, чтобы вдруг ощутить тепло его уст, очнуться и как бы воскреснуть в ином чудесном мире, из которого, заглянув в него хоть раз, уже никогда не захочется вернуться в то состояние, которое диктует такие названия, как "Рубка леса" (вместо "Смерти дерева") или "Мальчик на каникулах", какое мне советовали дать моей картине "Юность", и т.д. Вы пишете: "Вы придумываете названия, на мой взгляд, очень многозначительные, которые соответствуют Вашему мироощущению. Уточните это. Подобная цитата не только поможет зрителю и каждому из нас..."

Дорогая моя! Я никогда не придумывал названий... Название и идея картины, замысел, его облик рождаются одновременно, неотделимо друг от друга. Но только на холсте я пишу цветом и т.п., а на бумажке, что под картиной, пишу ну как бы подстрочный перевод что ли того, что зрителю предстает в том или ином обличении перед глазами.Каждый волен подыскать любое слово из убогого нашем словарного фонда (по сравнению с живописью), какое ему кажется более по его разумению, но, давая свой подстрочник я втайне рассчитывал, что он попадет, попадет а руки поэта или просто умного человека и этого ключа хватит ему открыть мой ларец с немудреными сокровищами. Увы, это редко, редко доводится встретить, а пытаться объяснить слепому, какого цвета молоко, для меня просто не по мозгам».Да, трудновато порою бывает художникам, которые пользуются не только азбукой, а перелистывают томики стихов Пушкина, рассказов Чехова.Впрочем, далеко не все осуждали в те времена "Весну", были и мнения другие...

Летом. 1953-1954 гг. Масло, Холст. Государственный Русский музейПластов... Никогда не забыть его открытого лица. Глаз, пронзительно острых, порою лукавых, порою гневных.Не изгладится из памяти улыбка мастера, светлая, почти детская, глубокий шрам у виска - заметка вражьей ненависти - и седая прядь на высоком, изборожденном заботами челе.Мастер был прост и внешне доступен.Но мало кто знал вход в светелку его души, открытой солнцу и детям, землякам и родной стороне.Он был по-мужицки основателен и трудолюбив, поэтому ненавидел щелкоперов и верхоглядов.Он презирал ложь.И поэтому, как ни у кого в нашей живописи, с его холста глядит на современника правда. Яркая, горькая, сочная и терпкая, какая она есть.

Его полотна - это мир, обильно населенный людьми, любимыми его современниками, малышами и древними дедами, красивыми молодухами и крепкими парнями. В его холстах щедро светит солнце, льют дожди, зреют хлеба, идет снег, словом, это сама наша жизнь, наш народ, Родина...

Враг безделья, он воспел в своих картинах труд крестьянина. Труд тяжелый, от зари до зари, труд, радостный плодами своими. Пахота, жатва, молотьба, уборка картофеля, цветущие лута и тучные нивы, плодоносные сады - словом, целую энциклопедию сельских будней развернул перед нами мастер.

Пастух ВиталийНе улыбающиеся светлоглазые статисты населяют его полотна, а загорелые, жилистые, порою неприглядные в своей будничности, но тем более великие встают во весь рост в десятках его картин люди села - герои нашего времени!Мало у кого в истории живописи найдешь такое слияние природы и человека. Молодая мать с малышом, истомленная зноем в саду, отягощенном плодами, юноша прилег на межу рядом с зеленеющим хлебом, старик сквозь слезы глядит на срубленную березу, детишки выбежали на крыльцо, любуются первым снегом - все это холсты-символы, мудрые, глубокие той бездной ощущений и ассоциаций, которые приходят не в кабинете и не в уединении студии, а даются опытом целой жизни, жизни в самой гуще народной.Все тягости и радости испытал Аркадий Александрович Пластов. Он познал всю меру признания.Как человек душевно богатый и щедрый он забыл досаду давних лет и в полотнах своих отразил радость бытия, радость безмерную.

СубботаПластов - чародей.Ведь одно касание его кисти заставляло вмиг раскрыться душистым венчиком цветы, зазвенеть прохладные струи родника, зашелестеть березовые ветки.В его полотнах дышат травы, порхают бабочки, поют птицы стрекочут кузнечики, живут, любят и мечтают люди, шумит спелая рожь.Мастер горячо любил свою Родину, и когда доводилось ему покидать ее пределs? он всегда брал с собой за рубеж пучок чабреца и душистой богородской травы. Ему не хватало там, на чужбине, аромата прислонихинских лугов и полей.

ЛетоХудожник говорил:"Я люблю эту жизнь. А когда из года в год видишь ее... думаешь, что надо об этом поведать людям...Жизнь наша полна и богата, в ней так много потрясающе интересного, что даже обыкновенные, будничные дела наших людей приковывают внимание, потрясают душу. Это надо уметь видеть, замечать...Фу, черт, скажешь себе, сколько жизни!Она не даст упасть духом, сникнуть в ипохондрии или погрузиться в схоластические споры о живописной манере и форме.Тут надо не спорить, надо писать - и так, чтобы было похоже!Похоже на жизнь.

Здесь на каждом шагу прямо на поверхности рассыпаны живые, трогательные, оптимистические мотивы.Словно специально для художника, художнику на радость!...Не стыжусь признаться, люблю все, что вызвано к жизни солнцем, что обласкано его теплым светом, а больше всего люблю людей".

Девочка с красным мячом«Аркадий Александрович Пластов открывал наш втором съезд. А сегодня его нет среди нас, - сказал Гелий Коржев с трибуны Третьего съезда художников Российской Федерации. Подъезжая к Прислонихе в скорбные дни смерти Пластова, я вдруг понял, что все, что меня окружает - и поля, и светлый березовый лес, и встречавшиеся на пути русские люди, - не просто природа и не только люди, но ожившее перед моими глазами содержание живописи только что ушедшего от нас великого художника".В одном из своих писем мастер говорит: "Ни одну картину я не написал, не проверив тысячекратно то, что собираюсь написать, что это правда и только правда и иного быть не может".

Естественно, что серьезная и глубокая убежденность в правильности выбранного пути в искусстве не могла не потребовать от художника и определенного строя всей жизни. Его сенокосы и жатвы, его гумна с хлебом, его стада, пастухи, бесчисленные портреты крестьян воспевают труд, который наполнял всю его жизнь, который он знал не со стороны, не отделяя себя в своем непритязательном быту от того крестьянского мира, который так убедительно и мощно воссоздан на его полотнах.

Убежденно и последовательно многие десятилетия живет он не бок о бок, не рядом, а внутри этого мира, следуя влечению своего сердца и пониманию роли художника, жертвуя всеми соблазнами столичной благоустроенности ради той правды жизни, которая была основой, смыслом и целью его творчества. Отсюда убежденность и страстная поэтическая достоверность всего, что вышло из-под его кисти, отсюда десятки эскизов и сотни этюдов к каждой его вещи, сотни ступеней, ведущих его от правды факта, правды случайного, к высокой правде поэтического обобщения, к правде - гимну жизни.

Вслед за Гойей он мог надписывать на своих полотнах: "Я это видел"».Аплодисменты покрыли эти слова Коржева...

Полдень. 1961 г. Государственный Русский музей...Пластов велик! Вся его жизнь - подвиг. Ему удалось исполнить сполна свой завет - "создать эпопею крестьянского житья-бытья"."Мы раскуем в себе все то добро, что часто только дремлет на дне наших сердец, пустим в бой всю смелость, на какую способны наши души, всю дерзость наших мыслей, всю страсть желаний видеть, знать и любить все больше, все пламеннее нашу действительность и нашего современника... - писал художник. - ...Помимо обязательного для художника-реалиста знания жизни - головой и сердцем, - ее полноты, разнообразия, сложности и поэтичности этюды, то есть непрестанное упражнение руки и глаза на натуре, дают в конце концов необходимое чувство меры и легкость исполнения, верность и силу yдара кисти, что приводит к тому чудесному их контакту, когда ты можешь сказать: что вижу, то умею".Читая эти мудрые строки, хочется воскликнуть:"Да, поистине Пластов видел и умел!"

Портрет Мани-трактористкиНикогда не забуду посмертной выставки произведений Apкадия Александровича Пластова, развернутой в Центральном выставочном зале в Москве.Огромный Манеж был сплошь завешан сотнями изумительных полотен. Они были бесконечно разные. Огромные картины, в которых ликовала жизнь, буйствовал цвет, кипел великолепный темперамент мастера, и пейзажные маленькие "тихие" этюды, интимные портреты земляков, курносых, веснушчатых малышей в смятых картузах, милых синеглазых девушек и корявых древних старцев, - все это вместе звучало как симфония, эпопея жизни Прислонихи. Ведь все холсты суть отражение жизни родного села.Это был поистине неповторимый творческий подвиг всей жизни художника, отразившего в образе своей деревни нелегкое бытие той поры. И этот уникальный труд зримо подтверждает всемогущество и великую надобность истинной станковой живописи, способной так правдиво и убедительно отразить время, людей.

ТрактористкиА ведь ни для кого не секрет, что много лет. особенно с начала двадцатых годов, в нашей стране шла атака на станковую живопись. Она будто бы отжила свой век и не способна динамично и современно, подобно кино или фотоискусству, показывать время, в котором мы живем. "Станковая живопись - дополнительный способ пластического мышления" - говорят эти "знатоки".Никто не спорит, что кино великолепно. Но даже километры цветной пленки не способны создать ничего равного по художественности и первичности тому грандиозному творению, каким явила себя пластовская "Приспониха".

Фото художникаВыставка картин

В архиве 108 работ художника

www.perunica.ru

Обнаженная натура в советском изобразительном искусстве. Часть II. 1930-1949

10:33 pm - Обнаженная натура в советском изобразительном искусстве. Часть II. 1930-1949

Первая часть (1918-1929) - здесь.

1930-40-е годы - период торжества соцреализма. Хотя существовали и другие направления. Основными темами при изображении обнаженной натуры оставались "натурщицы в студии" и водные процедуры - пляжи, купания и баня. Кроме как в студии - ради искусства, при гигиеническом омовении и оздоровительном принятии солнечных ванн советскому человеку, конечно же, негоже было щеголять нагишом.

Итак, начнем с купальщиц.К.Сомов. "Купальщицы на солнце", 1930.

В Коваленко, "На пляже", 1930.

А теперь переместимся в студии художников.Картина В.Буковецкого так и называется - "В студии". 1930 год.

Петр Кончаловский. "Натурщица" (этюд). 1930.

Иногда модели не выдерживали, да и засыпали. Н.Тырса. "Спящая модель", 1930.

Эта, похоже еще не заснула. Но на грани. Николай Мако, "Лежащая обнаженная", 1930.

Г.Горелов. "Обнаженная со спины", 1930.

Александр Самохвалов. "Девочка с полотенцем", 1930. Картинка безобиднейшая, но сейчас, боюсь, бедного художника чёрт те в чем бы обвинили...

Юрий Анненком в 1930 году написал картину к 10-летию смерти Амедео Модильяни. "Памяти Модильяни".

Владимир Лебедев, "Обнаженная", 1932.

И еще одна картина того же художника, того же года и с тем же названием.

Помимо студийных и водных сюжетов, стали появляться изображения жанра "ню", с тематикой "утро". Это направление особо станет популярным позже, начиная с послевоенных лет. К.Сомов, "Летнее утро", 1932.

Александр Дейнека, куда же без него. "Купающиеся девушки", 1932.

А.Дейнека, "Полдень", 1932.

И опять - "Утро". Александр наш Дейнека, 1933 год.

Иногда художники рисовали мужскую натуру. П.Кончаловский. "Ученики в мастерской", 1932. Интересно там у них занятия проходили. Но тогда люди были неиспорченными, и ничего такого никому и в голову не придти не могло.

Но все же художники предпочитали натуру женскую. Г.Горелов. "Лежащая девушка", 1934.

А вот тут соцреализм и не ночевал. Давид Бурлюк, "Обнаженная", 1933.

Ф.Антонов, "На солнце", 1934.

Игорь Грабарь, "Флора", 1934.

А.Самохвалов, "После кросса", 1935. Спортсменка, и наверняка - комсомолка...

В.Тихов. "Купальщицы", 1935.

Б.Яковлев. "Девочка на камне", 1936.

Картина Вл.Пебедева с неожиданным названием "Кассирша", 1936.

А через год художник рисует ту же кассиршу, но уже с названием "Женщина со скрещенными руками".

Иван Астахов, "Модель", 1937.

Николай Тырса, "Сидящая модель", 1937.

Художница Татьяна Маврина явно отошла от принципов соцреализма и подверглась чуждым влияниям. "Обнаженные с синим чайником", 1936.

Ее же, "Портрет Ольги Гильдебрант", 1937. Ничего так портретик, да?

Ольга Амосова-Бунак, "Одуванчик", 1939.

И опять водно-помывочные дела. Н.Богданов-Бельский, "Перетягивание каната", 1939.

Александр Герасимов, по всей видимости, был любителем бани. Особенно женской. "В бане", 1940.

Его же "Баня", датированная как-то странно: 1938-1956.

В.Дрезнина, "Отдых на берегу", 1940.

С.Луппов, "Три грации", 1940.

И снова Александр Дейнека, "Бегущие девушки", 1941.

Аркадий Пластов, "Трактористки", 1942. Мужчины воевали, а женщины осваивали совсем не женские профессии...

В студиях художников, несмотря на тревожные предвоенные годы, жизнь не затухала. Александр Лабас, "Обнаженная перед зеркалом", 1940.

Константин Вещилов, "Женский портрет", 1940.

Николай Денисовский, "Обнаженная с веером", 1940.

Сергей Герасимов, "Натурщица", 1940.

А это уже послевоенное время. Юрий Пименов, "Утро", 1946.

Г.Шегаль, "Натурщица", 1947.

О.Кулагина, "Натурщица в студии", 1948.

Евг.Кацман, "Обнаженная", 1949.

Мих.Баранчеев, "Утро", 1949.

Завершаю подборку картиной Александра Герасимова "Русская баня", которую иногда датируют 1949, а иногда 1950 годом. Но поскольку выше уже есть картины этого художника на банную тему, отнесем и эту к 1940-м годам.

К оглавлению

catrina-burana.livejournal.com

Обнаженка — любимая тема советских художников

Post Views: 107

В советское время значительная часть трудящихся жила без удобств. Точнее с удобствами «во дворе».Примерно раз в неделю трудящиеся, подобно римским патрициям, ходили в общественную баню. Бани были раздельные, мужские и женские, и многие мальчики в подростковом возрасте, проявляя недюжинную сноровку, умудрялись подглядывать за моющимися женщинами. На многих из них это производило столь неизгладимое впечатление, что они, повзрослев, становились художниками, и светлый образ мадонны с шайкой несли в сердце до самой старости…

Женская баня красной нитью проходит в творчестве многих советских художников

Это Александр Герасимов. Между прочим, любимый художник товарища Сталина, первый Президент Академии художеств СССР, лауреат аж четырёх сталинских премий!

Но вот, без бани женской не мог… В разных ракурсах

Другие не отставали.Фёдор Самусев «После бани»

А эту картину Пластова мы все помним с детства. Её додумались поместить в учебник литературы за пятый или шестой класс, не помню. Помню лишь нездоровый интерес у мальчишек — и, поверьте, творчество Пластова их совсем не интересовало)

Антонов. «Банька в Титово. Сёстры» (Кстати, похоже, несовершеннолетние!)

«Сибирячка» Капарушкина

Борис Шолохов «Баня»

Борис Михалыч Кустодиев любил женщин «в теле». Ради этого посещал баню…

Конечно, на бане свет клином не сошёлся. Тот же Кустодиев любил подсматривать за купальщицами на речке или озере)

Тем же самым занимался известный нам Аркадий Пластов…

И Сомов…

Особняком стоит Александр Александрович Дейнека. Как то ему приснился дивный сон: лето, райский островок в излучине реки, а на островке он один. И вдруг прямо на него бегут девушки. Их много, они раздеты, игривы…

В 1932 году он это изобразил…

Поближе…

Спустя десяток лет, в 1941-ом опять не удержался…

В 1944-ом он их приодел. А то неловко как-то…

А ещё через восемь лет тот давний сон вернулся, нахлынули воспоминания…

Конечно, многие художники подсматривали…

Коваленко…

Чернышов…

Машков…

Опять Илья Машков

Василий Шухаев…

Виталий Тихов…

он же…

Сергей Луппов…

Надо сказать, не всегда подобные пленэры проходили гладко.Иногда всё заканчивалось скандалом, мордобоем, письмами в партком…

Автопортрет в контексте изобразил Владимир Стефанович Тарасенко:

Нелегка была доля советского художника…)

Поделиться ссылкой:

Похожие статьи

naoblake.com

Почему нельзя обтираться снегом после бани

Сейчас сложно установить, на каком конкретно этапе возникла традиция обтираться снегом сразу после пребывания в парной, когда тело еще разгоряченное, а поры максимально открыты. Наши прапрапрадеды считали за благо выскочить после баньки на улицу, окатить себя ледяной водой из кадки или шлепнуться в пушистый сугроб.

Эта необычная для иностранцев процедура до сих пор считается у россиян и других славянских народов крайне полезной. По мнению сторонников экстремального закаливания вкупе с банными процедурами, это действо придает свежести, укрепляет иммунитет, закаляет организм. Якобы резкие перепады температуры укрепляют сосуды, тренируют сердце и даже омолаживают кожу.

Может ли закаливание быть вредным

Поскольку традиция «купаться» после баньки в снегу широко распространена среди самых широких масс населения, врачи десятилетиями глубоко изучают влияние, которое она оказывает на организм. Уже довольно давно установлено, что эта процедура не наносит вред только здоровым и хорошо подготовленным гражданам с могучим иммунитетом и крепким сердцем. Всем остальным от нее стоит воздерживаться.

Результаты исследования этого вопроса были опубликованы в 1988 году мастером спорта по борьбе, специалистом по лечебному массажу и профессором Российской Академии физкультуры Анатолием Бирюковым. Он установил, что обтирание распаренного тела снегом — это, прежде всего, колоссальная нагрузка на сердечно-сосудистую систему и серьезный стресс для организма, который могут выдержать только исключительно подготовленные личности.

Во время пребывания человека в парной его сердце работает в усиленном режиме, ежеминутно перекачивая на 120—150% крови больше, чем обычно. Частота сердечных сокращений в это время повышается до 160 ударов/мин. При этом уменьшается физическая выносливость и даже мышечная сила, поскольку все ресурсы организма брошены на адаптацию к экстремальным условиям окружающей среды. Резкий переход к низким температурам может спровоцировать потерю сознания, инфаркт или инсульт.

Возраст — помеха?

Профессор установил, что вред от обтирания снегом после бани растет пропорционально возрасту участников «забавы». Молодой организм быстро приспосабливается и справляется с колоссальной нагрузкой. Людям за 30 это дается гораздо сложнее. Для них риск появления опасных побочных эффектов после экстремального закаливания увеличивается в несколько раз. Пожилым фанатам бани не стоит даже пробовать эту процедуру. Все может закончиться сердечным приступом.

Обтирание после парной снегом плохо сказывается не только на сердце. Колоссальный стресс, который испытывает в такие моменты организм, сразу же бьет по иммунной системе. Как следствие, после экстремального закаливания могут обостриться все хронические недуги. Многие люди буквально сразу же подхватывают инфекцию, заболевают простудой или гриппом.

Все это указывает на то, что баня и обтирание снежком — две отличные восстановительные и оздоровительные процедуры, которые должны идти порознь, а не в тесной связке друг с другом. Со стороны купание в снегу кажется бодрящим и забавным. На деле же это жестокое испытание, подрывающее здоровье и истощающее энергетические запасы человека.

shkola-v-blog.ru


.